- Я туда не поеду. Вы что с ума сошли! Там такой поворот!!!
Приблизительно этого я ждал с того момента, как начали
подъем на вершину трассы № 14. Второй день в Буковеле пошел не так. Еще вчера,
полные сил и энергии, с сияющими глазами, мы обсуждали, как проведем следующий
день, а сегодня все стало рушиться.
Встав на лыжи вчера, я обнаружил, что все не так плачевно,
как сам себе рисовал в мозгу. Друзья уговорили не кататься на «учебной» трассе,
которая располагалась рядом со снятым домиком. Нам- то в первый раз показалось,
что с горы спускаются настоящие мастера
горных трасс, но Натаха с Богданом
рассказали, что это даже нельзя назвать трассой и были правы. Быстро перекусив,
мы всей толпой набились в «Мазду» и
задыхаясь от предвкушений, поехали в Буковель, что в 15 километрах от Яблуницi. По пути заехали в пункт
проката, в котором ребята довольно быстро и профессионально нашли для нас лыжи,
шлемы … короче, все, чтобы мы, хотя бы выглядели, как настоящие ассы горных
спусков. Проблемы возникли сразу же, как только стали надевать снаряжение.
Лыжные ботинки не хотели впускать в себя наши
ноги, а шлем так плотно обхватил голову, что казался просто черепом. Я
несколько быстрее сообразил, как застегивать клипсы на ботинках, даже надел
очки и стал помогать жене. С горем пополам, через минут 20 все был готовы. У
наших друзей были еще и двое пацанов, которые просто рвались в бой. Младший
постоянно спрашивал: «Ну, что будем стоять или кататься». Кое – как спустились
к ближайшим кассам и приобрели вечерние skipass – электронные карточки, по которым пропускают на
подъемники. С радостью узнал, что для «пенсов», таких, как я, есть скидка в
30%. Несколько внятных советов от Натахи и
Богдана позволили быстро освоить принципы езды, но не саму езду. Жена
отлично усвоила один совет- «чуть что - падай». Падала даже тогда, когда
никакой видимой опасности не было. Тренировка, так сказать. Мне же, на удивление
легко удалось вспомнить младые годы, и я стал спускаться рядом с женой, пытаясь
давать ей советы прямо во время езды. То ли шлем полностью закрыл уши, то ли
адреналин мешал, но мои советы мог услышать кто угодно, но только не Алла. В
конце концов, она нашла в себе силы и один раз спустилась с самой простой
трассы № 7 , ни разу не оказавшись задом на снегу. Это был прорыв и сильно
подняло настроение. Как говорил один,
типа, классик юмора - «смеркалось» и стало довольно холодно.
Второй день ознаменовался ранним подъемом и предвкушением
радости. Солнце слепило и грело, если бы не снег, то подумал, что поздняя весна.
Хотелось быстрее оказаться на склонах и прокатиться по новеньким трассам. Дело в
том, что к вечеру на склонах было уже довольно неуютно из-за того, что за день
трассы сильно разбивались лыжами, особенно на поворотах. За ночь компания
восстанавливала покрытие, и с утра можно было насладиться отличным качеством
трасс. Так нам объяснили друзья. Вот теперь мы поднялись на 14-ю трассу и не
знали, что делать дальше. Никакой возможности объяснить Алле, что все ездят,
что не так уж и страшно, разбивались о панический взгляд и дрожащий подбородок.
Пипец пришел, как всегда, неожиданно, но верно. Кроме того, что не было никакой
возможности ее уговорить попробовать, мы сами теряли время на то, чтобы
уговорить ее на подвиг в мирное время. С одной стороны звучали слова: «Ну,
давай. Ну, смотри, там не такой и крутой поворот», с другой: «Давайте я тут
сама посижу, а вы едьте. Время идет, ну что вы со мной тут будете». Решили
оставить мою жену на время в покое. Натаха предложила проехаться по трассе
которая «длинная, но подниматься наверх потом быстро». Проехав несколько
десятков метров, захотел догнать Натаху и придушить! Начались резкие повороты,
которых вчера не было на 7 трасссе. На 22-ой
трассе, действительно затяжной, было больше десятка поворотов! Пришлось
собраться. «Плужком, плужком» - уговаривал сам себя, выворачивая ноги в
коленях. Надо сказать, что такой вид езды никак не подходил мне в силу
особенностей организма. Мои ноги просто не поворачиваются в коленных суставах. Я не только не могу сесть на
полушпагат, но и просто повернуть их пальцами внутрь на угол, достаточный для
медленного спуска. Пригляделся к паре лыжников, что проносились мимо и
обнаружил, что «плужком» еду только я и Натаха. Короче, обуял мою душу
справедливый гнев и я стал лавировать лыжами, аки заправский альпийский
стрелок. Дело пошло! Увлекся до того, что на одном повороте, чуть не ушел с
трассы. Пришлось воспользоваться экстренным тормозом – задницей.
Когда трасса кончилась, оказалось, что подниматься,
действительно, недолго. Приехав наверх, мы обнаружили мою скво в совершенно
горестном состоянии. По ее взгляду стало ясно, что она чувствует себя, как
Штирлиц в гестапо и уже приготовила последнюю пулю для себя. Снова начались
нужные уговоры и увещевания. В конце концов, договорились до того, что она
снимет лыжи и пешком пройдет первый поворот, который казался таким опасным.
Лавируя между другими лыжниками, спустился до первого поворота и стал ждать. По
глаза жены понял, что второй поворот ей проще не кажется. Все же уговорили
надеть лыжи и начать спуск. Ситуацию контролировать никак невозможно. Руки,
застывшие в позе манекена, ноги согнутые в коленях и с носами лыж внутрь – это
была Алла, которая ничего не слышала и ничего не видела, кроме своих лыжных
ботинок. Описывать вздох облегчения, который был издан, когда она выбралась на
пологий, последний участок трассы, не имеет смысла. Наверное, так выдохнул
Одиссей, когда вернулся в родную Итаку. Вся подлость ситуации заключалась в
том, что испытания для нее не закончились. Теперь нужно было снова подняться тем же
подъемником, но спуститься уже по другой трассе. У меня язык не повернулся
ничего сказать, пришлось Натахе самой поведать «благую весть». Обреченность и
усталость отразились в глазах. Она не стала спорить, просто заплакала и
попросила ее пристрелить. В силу того, что с автоматом ездить неудобно,
пришлось пообещать, выполнить просьбу позже. Короче, кое-как спустили мы Аллу
по 15 трассе и оставили наблюдать за людьми, которые сновали вокруг, стояли в
очереди на подъемник или шли по своим делам. Покатавшись до окончаний действия
дневного скипасса, собрались у машины и обнаружили, что жена пляшет под музыку
и вполне довольна жизнью. Она еще умудрилась продать свой билет на подъемник,
который был действителен еще в течение двух часов.
Наверное, какой-то рок все же летал где-то рядом. Третья
семья, которая приехала в Буковель на второй день потеряла одного своего бойца.
Там жена попала в столкновение, да настолько жесткое, что у нее оказались
порваны связки на колене. Короче, ППЦ, которого не ждали. Как и Натахи с
Богданом, у них было два сына, которые носились по склонам не хуже папы. Когда,
вечером вернулись домой, было немного стыдно смотреть, как черненькая Натаха
(ну кто виноват, что их одинаково зовут) прыгала на одной ноге и норовила всех
накормить. Она делала вид, что ей не больно, но мы все видели, как они иногда
кривится от болевых ощущений, но пытается громким голосом сразу предупредить
вопросы о ее самочувствии. Так как наша семья им была незнакома, то черненькая
принялась расспрашивать, как, чего и откуда. Узнав про мое шахтерское прошлое,
расспросы выросли по своей интенсивности. Иногда чувствую себя тираннозавром в
обществе, где все занимаются работой в больницах или парикмахерских.
Третий день начался с того, что были учтены все ошибки.
Снова самая простая трасса и неторопливые спуски. Мне надоело сопровождать
супругу и Натаху, и я покинул их по- английски. Тихо – тихо. Пока они
спускались с горки, успел два раза спуститься. Звонок по телефону рассказал,
что наша дружная компания должна расстаться. Аллу оставляем на этом
«лягушатнике» и с Натахой едем осваивать другой склон. Весело! Когда поднялись
на подъемнике на противоположный 14 трассе склон, я готов был сам плакать и
идти вниз пешком. Вниз уходили трассы, которые начинались в почти 90 градусов!
Однако решил не паниковать прежде времени и выслушать все предложения.
Оказалось, что правильно поступил. С
подъемника не было видно, что с высшей точки можно поехать, в буквальном
смысле, не все четыре стороны. Тут я поймал кураж и стал носиться за Натахой,
которая ловила кайф от неспешной езды плужком. Мне же было уже подавай – «ноги
вместе и лыжи параллельно». Сложность была в том, что этот склон хорошо
освещался солнцем, но сбоку. Поэтому, въезжая в ту часть, где по бокам росли
смереки, в глазах просто рябило от быстрой смены яркого белого снега и почти
черных теней от веток деревьев. Мои старческие глаза просто не заметили кучу
снега, которая успела образоваться на крутом повороте, и я на полном ходу
въехал в податливый холмик. Тело неслось вперед, а лыжи сильно замедлились.
Такая разсинхронизация движения различных частей одного тела привела к
закономерному результату – полету не во сне , а на яву. Однако уже ничто не
могло остановить разбушевавшегося пенсионера. Быстро поднялся и поехал догонять
Натаху. Жаль, никто так ни разу и не снял, как я могу красиво падать. Да и
вообще, меня мало снимали. Как все хорошее, третий, последний день в Буковеле
быстро закончился.
Потом был вокзал в Ивано-Франковске с жесткими тетками,
которые разбирались с бомжами с такое же легкостью, как со своими выпившими
мужьями. Тоска и желание вернуться на склоны не проходят. I’ll be back, Bkvl!
