Совецкая армия

-Тревога! Подъем!
Истошный вопль проникает в голову откуда-то издалека. С трудом разлепляю глаза и вижу близко потолок. Второй этаж солдатских кроватей, однако. Сон не хочет отпускать, тем более, что снизу слышно недовольное бормотание:
- Да нет, это нас не касается. Мы же только прибыли в часть, нас еще на довольствие не поставили даже.
- Так что спать будем?
- Наверное...
Спрыгиваю с высоты своего лежбища:
- Не тупите! Вот война началась, а вы:"Мы новенькие, нам нельзя воевать".
 Народ нехотя поднимается с кроватей. В дверь раздается громкий стук:
- Эй, салабоны, а вас не касается?
 Для служивых людей покажется странным, что мы в какой-то отдельной комнате. В армии так нельзя - все должны быть на виду. Чтобы "особисту" или замполиту работу не осложнять. Вот спросит он у Пупкина:
- Что делал Васькин  после отбоя?
А Пупкин и сказать ничего не может!
Казарма, она как отчий дом - один и для всех!

И не надо "особисту" особо допытываться, т.к. у него в каждой казарме есть "уши и глаза".

Нас же "наградили"  отдельной жилплощадью благодаря "мастерству" водилы, который приезжал с офицером в нашу учебку. Не туда свернул, по-моему.

Часть, в которую мы попали, называлась инженерно-техническим складом в/ч №..., но на самом деле - это был Защищенный Командный Пункт (ЗКП) Киевского Краснознаменного бла бла бла округа. Всех нас (человек десять) отобрали по единственному признаку - наличие технического образования. 

Привезли поздно. Местный старшина уже ушел домой вот и пришлось ответственному офицеру разместить нас в "бытовке"- комната, где солдаты могут погладить форму, подшить воротничок, просто посидеть. Вобще-то, "для посидеть" есть другое место - "ленинская комната", но туда вход пока закрыт. Ну не в комнате же с портретом великого вождяпролетариата и мордами всех! членов политбюро кпсс селить "молодняк"!?

"Тревога, тревога - волк украл зайчат!" совершенно неуместно крутилось в моей голове, пока мотал портянки и одевал китель.

- Откройте дверь, салабоны! Я вас...

Кто ее закрыл изнутри по причине полной неразберихи и желания спать, никто не помнил. Замочек так себе, повернул щеколду, в комнату влетел разъяренный дежурный по роте - сержант:

- Быстро на плац, из-за вас норматив не сдадим!

Застегивая крючки под подбородком, выбегаем на улицу.

ПЛАЦ! Тот кто служил, поймет почему с больших букв!

Плац- это место где казнят, милуют, награждают, дают отпуск и отправляют на гаупвахту! По плацу ходят высоко задирая ноги и изображая величайшее удовольствие от этого. Плац- это Красная площадь! На красной площади есть Мавзолей!. Так вот на каждом плацу есть свой мавзолей, с которого произносятся пламенные речи о тупорылости личного состава, я вас всех ..., вы у меня... Командир части - эдакий СталинБрежневЛенин(дополни сам). Если часть большая -командир напыжен от собственной значимости и дает указания своим замам. Наша часть была небольшая. По несчастью у командира был штат замов, но все они были одного с ним звания и он мог отыгрываться только на более мелких букашках, буквально таки насекомых вроде нас и сержантов.

Норматив мы почти сдали и дежурный по роте (пока что он отвечал за нас) успокоившись с усмешкой оглядел нашу пеструю толпу. Взгляд его скользнул по первому ряду - орлы!, углубился в следующие ряды- тоженичего, дальше- таксебе. Я стоял в последних рядах и уже приготовился к взгляду- глазабывасневидели, но ошибся. Сержант стал бледнее своего подворотничка (потом несведущим расскажу), челюсть отвисла, лоб покрылся потом. Я еще подумал:

- Лето, конечно, но не так уж жарко в шесть утра в лесу.

Взгляд бедного сержанта смотрел куда-то под ноги нам и я с тревогой подумал, что там , наверное, ползет змея и сейчас она нас всех покусает! Аки собака бешеная!

Головой крутить нельзя (я это еще с учебки знаю), но максимально скосив глаза проследил за взглядом. Толик (по-моему с Сумской области) как-то странно стоял. Что-то было не так в маленькой, но гордой фигуре почти инвалида детства. (перерос всего два сантиметра, чтоб в армию не взяли) Изловчившись я глянул на его сапоги.. и чуть не взорвался от смеха. Ну как смеха? Бывает веселый смех, от щекотки, за компанию, а тут.. Истерика. Я набрал воздуха и стал краснеть. Легкие не желали участвовать в издевательстве и просили новой порции кислорода. Когда я глянул на первые ряды, там стоят более рослые сослуживцы, я не смог сдержаться и притворившись закашлявшимся, прочистил легкие. Ну а что? Советский солдат имеет же право прокашляться? Даже на плацу? Он, конечно , не болеет, но кашлянуть -то можно? Фиг там- нельзя! На меня стали все коситься, оглядываться, а я не мог остановиться.

Селя (этот из Мариуполя, привет Игорек!) впопыхах перепутал свои сапоги с Толиковыми  и умудрился свой 43-ий втиснуть в 40-ой размер. Может портянки где-то под тумбочкой и валяются?! А Толик стоял в сапогах 43-го размера, только сапоги он перепутал!

Задние ряды по причине лучшего обзора (тут еще и Толик решил привести сапоги в уставное положение, скрестил ноги, с безмятежным лицом) стали медленно, но верно падать в сочную июньскую траву.

Волна истерики докатилась до первых рядов. Солдаты смеялись уже не понимая, почему они смеются. Веселый молодецкий хохот привлек к себе вооруженный наряд с КПП, мало ли- может над знаменем части смеются?! или, упаси боже, над командиром!

Короче, под шумок бедолаги обменялись сапогами, лежа на травке в куче, корчащихся тел, а дежурный по роте и я получили по наряду. Доложила же какая-то сволочь с кого началось.

Здравствуй, Часть!